Прожорливое время - Страница 71

— Мистер Томас Найт, — продолжал мужчина. — Преподаватель средней школы. Помимо всего прочего. — Он улыбнулся.

Томас не смог определить, есть ли в его словах вопрос, и поинтересовался:

— Ну а вы?..

Ему хотелось вывести незнакомца из себя, рассеять ауру непринужденности и самообладания, но у него ничего не получилось.

— Я мсье Арно Тивари, — улыбнувшись, представился незнакомец. — Мне принадлежит этот дом, завод «Демье» и подвалы под ним. Надеюсь, вы соблаговолите рассказать, чем занимались здесь вместе со своим другом.

— Я пришел сюда с экскурсией, — заявил Томас. — Один.

По-прежнему улыбаясь, Тивари снова отвернулся к окну.

— Будет гораздо проще и… приятнее, если вы скажете правду, мистер Найт. Вы пришли сюда вместе с группой, но затем отстали от нее и занялись собственными исследованиями.

— Погас свет, — объяснил Найт. — Я растерялся.

— Так должно было показаться, — ответил Тивари, смерив Томаса долгим взглядом, и его улыбка высохла. — Однако свет ведь выключился не просто так, правда? Кто-то перерубил лопатой главный силовой кабель. Это сделали вы, мистер Найт?

— Не говорите ерунду.

— Быть может, ваш друг?

— Я же вам сказал, что пришел один, — решительно заявил Томас. — У меня не было здесь никаких друзей.

— Мистер Найт, на кого вы работаете?

— Я преподаю литературу в средней школе, как вы сами сказали.

— А ваш друг?

— Повторяю в последний раз: я пришел один. Если вы имеете в виду того несчастного, с которым ваши люди зверски расправились в подвале, я один раз встречался с ним в Реймсе. Мы немного поболтали, но я не был с ним знаком.

— Ну а он работал?..

— По его словам, в одной винодельческой компании в Штатах, но в какой именно, я не знаю. Несомненно, полиция сможет это установить, если вам так любопытно.

— Несомненно, — согласился Тивари с прежней улыбкой.

— Вы убили его из-за этого? — предположил Томас. — Потому что он рыскал по вашим подвалам, высматривая… что? Производственные тайны, которые можно было бы принести в Напа-Велли?

— Вы ехидничаете, — заметил Тивари. — Однако это не так уж и маловероятно. Промышленный шпионаж стал неотъемлемой частью мира, в котором мы живем. Механизация привела к тому, что в настоящее время большинство марок шампанского изготавливается с использованием, по сути дела, одних и тех же процессов. Отличие заключается только в смеси сортов винограда, закваске и других добавках, в том числе типе и количестве сахара. Вот благодаря чему вино получается разным.

— И что с того?

— Как это? — изумился Тивари. — Пусть вы невежественный варвар, мистер Найт, но должны же понимать, что именно различия между марками определяют разницу в цене. Если какой-нибудь дом, выпускающий шампанское стоимостью тридцать евро за бутылку, сможет внести в свою продукцию такие изменения, что цена подскочит до трех сотен, то он пойдет на что угодно, лишь бы раздобыть такую информацию. А если одну бутылку можно будет продавать за три тысячи евро? Валовой доход увеличится вето раз только за счет того, что удастся выкрасть секрет другого дома и реализовать его у себя.

— Значит, вы перерезали этому бедняге горло только ради того, чтобы пузырьки в его вине остались неодинаковыми?

Улыбка Тивари растянулась во все лицо.

— Значит, вы не такой уж полный варвар, мистер Найт. Вы кое-что смыслите в пузырьках. Однако на самом деле главное — это вкус. Для того чтобы найти нужный ингредиент или необходимое количество такового… некоторые люди не остановятся ни перед чем.

— По-видимому.

— Но только не я. Не люди из «Демье».

— Значит, «Таттинже».

— Вы говорите ерунду! — Тивари небрежно, в духе истинных галлов, махнул рукой.

— Потому что все вы честные, порядочные граждане, хотя ваши вооруженные люди меня схватили, избили и заключили в тюрьму.

— Некоторые меры предосторожности просто необходимы, — пожал плечами Тивари. — Мы не работаем на залитых светом улицах, которые патрулирует полиция. Нам приходится трудиться глубоко под землей, в темных подвалах, вырубленных в камне. Здесь правила несколько другие. Нам нужно оберегать свое дело. Мы любим его, живем им. Все же это не превращает нас в чудовищ.

— Насколько я понимаю, вы можете доказать свою правоту.

— Нет. Как мне известно, вы обнаружили тело этого американца, когда вас преследовали мои рабочие. Они делали это на совершенно законных основаниях. Кстати, его звали Грешэм. Майлз Грешэм. Полиции известно об этой несчастной жертве, но не о вас. Если рассказать, что в тот момент, когда был убит этот Грешэм, мы преследовали еще одного американца!.. Это выставит все в довольно неприглядном свете, вы не находите?

— Не сомневаюсь в этом, — подтвердил Томас. — Но полиция все равно узнает о том, что я был здесь.

— Вероятно, — согласился Тивари. — В свое время. Но тогда она уже будет идти по следу убийцы, и ваша причастность к случившемуся станет несущественным фактором. Но вы, похоже, продолжаете утверждать, что я или те, кто у меня работает, убили этого человека, да и вам самому якобы тоже угрожает опасность. Ничто не может быть настолько далеко от истины.

— Но вы сами только что объяснили, почему могли желать смерти Грешэму.

— Нет. Я растолковал, почему мы не желаем, чтобы какой-либо конкурент-винодел рыскал по нашим подвалам. Я правильно употребил это слово? «Рыскал», да? Однако этот Грешэм не был виноделом.

— Он мне сказал, что занимается именно этим, — заявил Томас, сам удивляясь своему упорству.